АНАЛИЗ
Когда детям дают что-нибудь непонятное — радиоприемник, часы или игрушку, — они почти всегда пытаются разобрать его на части, чтобы посмотреть, как оно работает. Из понимания того, как работают части, они пытаются извлечь понимание целого. Этот трехступенчатый процесс— (1) разобрать вещь, чтобы помять ее; (2) попытаться понять поведение отдельных частей; (3) попытаться объединить такое понимание в понимание целого — стал основным методом исследования в эпоху, открытую Возрождением. Это так называемый анализ. Не удивительно, что сегодня анализ и исследование — для пае синонимы. Например, выражения «анализировать проблему» и «пытаться решить проблему» для нас равнозначны. Большинство из нас будет поставлено в тупик, если пас попросят найти замену анализу.
Утверждение анализа породило наблюдение и эксперимент, которые привели к тому, что сегодня называется современной наукой. Постепенно использование этого метода обусловило постановку ряда вопросов о природе реального, ответы на которые сформировали мировоззрение века машин.
РЕДУКЦИОНИЗМ
Согласно представлениям века машин, чтобы понять объект, необходимо расчленить его на части, мысленно или физически. Тогда как прийти к пониманию частей?
Ответ очевиден: рассмотрев каждую в отдельности. Но такой ответ явно ведет к другому вопросу: есть ли конец v этого процесса? И теперь ответ уже не очевиден. Он зависит от того, верим ли мы, что мир как целое познаваем, в принципе или практически. В эпоху, открытую Возрождением, в общем считалось, что полное пони-мание мира возможно. В самом деле, в середине XIX в. многие ведущие ученые полагали, что такое понимание не выходит за пределы их возможностей. Если человек верит в это, он ответит на последний вопрос положительно. Если же конечных частей, элементов, не существует, то с точки зрения анализа полное понимание мира невозможно. А если такие неделимые части существуют, и мы пришли к пониманию их самих и их поведения, тогда полное понимание мира возможно, по крайней мере в принципе. Вот почему вера в существование элементов является фундаментальной опорой взгляда на мир в эпоху машин. Теория, доказывающая это убеждение, называется редукционизмом: все реальное и наше отражение его могут быть сведены к конечным неделимым элементам.
В столь абстрактной формулировке эта концепция, по-видимому, неизвестна, но нам очень знакомы ее конкретные проявления. В физике, например, после работ английского химика Джона Дальтона в XIX в. повсеместно были приняты выводы Демокрита и других философов Древней Греции, равно как и французского философа XVII в. Декарта: все физические объекты разложимы на невидимые частицы материи — атомы. Считалось, что эти элементы обладают только двумя неотъемлемыми характеристиками: массой и энергией. Физики пытались построить свое понимание природы на основе понимания этих элементов.
У химиков, как и у физиков, есть свои элементы. Они появились в известной периодической таблице Д. И. Менделеева. Биологи полагали, что жизнь сводима к единственному элементу — клетке. Психологи не такие скряги, в разные времена они постулировали наличие множества элементов. Они начинали с физических атомов, монад, затем отказались от них в пользу простых идей, или впечатлений, позднее названных непосредственно различимыми и атомистическими наблюдениями. Потом добавились основные стимулы, потребности и инстинкты. Позже, однако Фрейд вернулся к физическим атомам в объяснении личности. Он использовал три элемента: Оно, Я и Сверх Я, а также понятие энергии—либидо—для «объяснения» человеческого поведения. Лингвисты пытались разложить язык на неделимые звуковые элементы — фонемы, и т. д. и т. д.
В каждой области исследования человек старался достичь понимания путем отыскания элементов. Поистине, наука машинного века была крестовым походом, в котором чашей Грааля был элемент.
Похожие рефераты:
